1.
Четок не рви руками – я не знаю сердца смелей.
Плавится в солнце над облаками каменный перевал.
Я бы спросил у птиц, сколько боли нужно отдать земле,
Чтобы пал Полумесяц,
И Крест
воздвигся у этих скал.
...Видимо, я своею гордыней,
что ни пред кем не склонит колен,
Из друга создал предателя ныне,
стяг побед обращая в тлен.
Крепок капкан, и короток путь к последнему рубежу.
Мог бы сказать, что скорблю об этом,
Мог бы – но не скажу.
Я тот, кто я есть! Ты все это знал обо мне.
Отвага и честь – я не знаю вина пьяней!
И нет, не проси меня в этот час
Молиться Богу, а не Мечу,
И вспять поверни коня: я так хочу.
2.
Войско франков подобно книге, обернутой в переплет.
Хор псалмов, золотые лилии между железных скреп.
Так что его хранитель должен быть воистину тверд,
Смирен, как ступени в собор,
И прост, как причастный хлеб.
Не для того ли звенит от стали горная тишина,
Чтобы ушедших встречала славой северная весна?
Я тот, кто я есть: этап на твоем пути.
Останешься здесь – и ляжешь с копьем в груди.
И нет, не проси меня в этот час
Трубить малодушно в звонкий рог.
Здесь мраку с Востока дверь. И я – порог.
3.
Сколько же мрака сошлось у двери, его не остановить.
Все, чем могу занять свое сердце – резать, рубить, колоть.
Глупое всепрощенье на войне дешевле любви,
Но истинно –
В образе наших друзей
Являет себя Господь.
В этой стране даже вера тленна – плати, если хочешь жить.
Мог бы сказать я: лишь то священно, что не дано купить.
Я тот, кто я есть – при мне ни господ, ни слуг.
В грядущем и днесь ты просто мой лучший друг.
И нет, не проси меня в этот час
Вручить себя твоему мечу,
Но встань наравне со мной: я так хочу.
Мы те, кто мы есть! И каждый об этом знал.
Отвага и честь – наш облачный Ронсеваль.
Увидят птицы, как чаша леса
Красна от крови, черна от стрел
Того ли ты хотел?
Того ли я хотел?..
...Скалистый и сияющий предел.
Четок не рви руками – я не знаю сердца смелей.
Плавится в солнце над облаками каменный перевал.
Я бы спросил у птиц, сколько боли нужно отдать земле,
Чтобы пал Полумесяц,
И Крест
воздвигся у этих скал.
...Видимо, я своею гордыней,
что ни пред кем не склонит колен,
Из друга создал предателя ныне,
стяг побед обращая в тлен.
Крепок капкан, и короток путь к последнему рубежу.
Мог бы сказать, что скорблю об этом,
Мог бы – но не скажу.
Я тот, кто я есть! Ты все это знал обо мне.
Отвага и честь – я не знаю вина пьяней!
И нет, не проси меня в этот час
Молиться Богу, а не Мечу,
И вспять поверни коня: я так хочу.
2.
Войско франков подобно книге, обернутой в переплет.
Хор псалмов, золотые лилии между железных скреп.
Так что его хранитель должен быть воистину тверд,
Смирен, как ступени в собор,
И прост, как причастный хлеб.
Не для того ли звенит от стали горная тишина,
Чтобы ушедших встречала славой северная весна?
Я тот, кто я есть: этап на твоем пути.
Останешься здесь – и ляжешь с копьем в груди.
И нет, не проси меня в этот час
Трубить малодушно в звонкий рог.
Здесь мраку с Востока дверь. И я – порог.
3.
Сколько же мрака сошлось у двери, его не остановить.
Все, чем могу занять свое сердце – резать, рубить, колоть.
Глупое всепрощенье на войне дешевле любви,
Но истинно –
В образе наших друзей
Являет себя Господь.
В этой стране даже вера тленна – плати, если хочешь жить.
Мог бы сказать я: лишь то священно, что не дано купить.
Я тот, кто я есть – при мне ни господ, ни слуг.
В грядущем и днесь ты просто мой лучший друг.
И нет, не проси меня в этот час
Вручить себя твоему мечу,
Но встань наравне со мной: я так хочу.
Мы те, кто мы есть! И каждый об этом знал.
Отвага и честь – наш облачный Ронсеваль.
Увидят птицы, как чаша леса
Красна от крови, черна от стрел
Того ли ты хотел?
Того ли я хотел?..
...Скалистый и сияющий предел.