а я бреду − мешок на голове −
среди шагов, затерянных в траве,
иду к тебе, соломенной вдове,
прости меня, мол.

кто невменяем, тот меня поймет.
какой там лук, какой там смертный пот,
она меня нигде давно не ждет,
давно сменяла.

я для нее − никто, чужая тварь,
ей мой апрель − давно уже январь,
а мой маршрут наскучил, как букварь,
ей все известно.

она меня увидит в новостях
и свой стакан уронит при гостях,
и скажет, типа, − пляски на костях, −
моя невеста.

я к ней приду уже без головы,
баран-бараном, в кружеве травы,
не узнаешь? она молчит, увы, −
ревут соседки.

вели хоть лук мой, что ли, со стены
убрать!.. куда там! призраки бледны,
а речи их невнятны и темны.
вот так-то, детки.